нуууу правильно название искать неохота, так что пусть так будет. один из вариантов перевода. мне больше понравился... на зарубежку, экзамен, и просто себе, ибо вот... тотсамыйибовотСПОР В ФОРМЕ БАЛЛАДЫ МЕЖ ТЕЛОМ И СЕРДЦЕМ ВИЙОНА
-- Кто там стучит? - - Я. - - Кто ты? - - Сердце я, Которое живет в груди твоей И, видя, что без пищи и питья Ты чахнешь, пса бездомного бедней, Тебя жалеет что ни год сильней. -- Что я тебе? -- Ты вздор несешь страшенный Ведь мы же нераздельны совершенно. -- Дай мне подумать. Жди. -- И долго ль ждать? -- Пока я в возраст не войду степенный. -- Тогда смолкаю я. -- А мне плевать.
-- Чего ты ищешь? -- Легкого житья. -- Лет тридцать прожил ты. К числу детей Тебя не отнесешь, но блажь твоя Тебе отстать мешает от друзей. -- Что ты умеешь? -- Ничего. Верней, Мух отличать от молока мгновенно: Они черны, оно бело и пенно. -- И это все? -- Что мне еще сказать? -- Погибнешь ты. -- Уж так ли непременно? -- Тогда смолкаю я. -- А мне плевать.
-- Бедняга ты, признаюсь не тая. Жить этак может только дуралей, И будь ты вправду глупая свинья, Тебя я извинило бы скорей, Но ты ж других, пожалуй, поумней, А вот себя бесчестишь откровенно, Глумясь над общим мненьем дерзновенно. Ответь же! -- Полно попусту болтать. -- Ну, если ты грубишь мне столь надменно, Тогда смолкаю я. -- А мне плевать.
-- Кто сбил тебя с пути? -- Нужда моя. Влияние Сатурна с юных дней Гнетет меня. -- Что за галиматья! Лишь человек кузнец судьбы своей, И Соломон писал не зря, ей-ей: "Мудрец влиять способен несомненно На роль светил небесных в жизни бренной". -- Не ври. Никто другим не волен стать. -- Неужто? -- Да, таков закон вселенной. -- Тогда смолкаю я. -- А мне плевать.
-- Впредь жить ты хочешь лучше? - - Неизменно. -- Изволь же... -- Что? -- Покаяться смиренно, Лишь чтение любить самозабвенно, Людей дурных бежать. -- И тосковать? -- Опомнись, тело, иль пойдешь в геенну. -- Не все ль равно, коль я с рожденья тленно? -- Тогда смолкаю я. -- А мне плевать.
но как же это вот так что прям !а! лучше и не скажешь...
@настроение:
твоюжблянахуй, я так тебя ждал!.. не пришееел... колколколколкол...
Вода. Лидирующее качество характера: Реализм. Главная жизненная ценность: Память. Лучше всего ладит: Жизнь. Божество: Твоё божество обитает в пучине бурного океана и не знает забот с самого рождения, как только появилось из морской жемчужины. Его не заботят проблемы мира, оно никому не желает зла, но и не делает добро. Оно лишь трезво воспринимает мир, и к нему всегда можно обратиться за советом. Понимая суть происходящего, оно заботится лишь о том, чтобы не забыть все его замечательные мгновения. Обычно спокойно, но лишь когда на тихом просторе поднимается ужасный шторм, знайте - оно смеётся. Иерархия: Положение ниже - отсутствует. Положение на уровне - Земля, Воздух, Огонь, Энергия. Положение выше - Звук. Причастность к противоборству: Добро.
Бадо рыскал по развалинам, пытаясь найти альбиноса. Тот не отзывался, видимо был без сознания. Наконец между камней мелькнуло белое. Пробравшись туда, он обнаружил Хайне, придавленного железной хреновиной и валявшегося без движения. - Ах ты ж блохастый… Давай, приходи в себя. – поднапрягшись, рыжий приподнял балку и скинул ее с напарника. Тот, как-то странно улыбаясь через силу, протянул руку и уцепился за волосы. – Ну что ты, псина? - Ангел… Красивый такой… - усмехнувшись, Хайне потянул на себя, и рыжий, не ожидавший этого, упал. Осторожней надо было. Не срываться, не взрывать, не стрелять куда попало, в руках себя держать. Пса в руках держать. Теперь не будет ни себя, ни пса. Последний камешек стукнул по полу, извещая, что обвал закончен, и издевательски подкатился к ноге. Все. Ограниченное пространство, все возможные выходы, засыпанные камнями метров на несколько, торчащие из завалов сломанные деревянные и железные балки старого здания, в которое и забежал-то по чистой случайности, и одна такая же на груди, да так, что не сдвинуть и не пошевелиться толком. И темнота вокруг. Но и без света ясно, что самостоятельно ему не выбраться. И едва ли кто вытащит. Раны пустяк, уже затягиваются. Как всегда, и даже внимания не требуют к себе. Другое дело воздух. Его уже катастрофически мало. Что будет дальше – неизвестно. Вот и цветные круги поплыли перед глазами. Было темно, стало тоже темно. Есть ли разница? Уже не важно. Разницы нет, как, впрочем, и сознания. Стайкою наискосок… «Почему свет? С какой стати в рай? Не мог же выжить…» - Эй, песа, отзовись. Голос, псина белобрысая! «Ангел какой-то злой… В чистилище заберет…» - еле смог издать хрип, но его не услышали. Все, что пока получалось, следить неясным взглядом за тонкой фигурой на белом пятне света. Скользя из стороны в сторону, ангел приближался, пока не оказался совсем рядом. Потом на груди стало как-то совсем легко, а в поле зрения смутно обозначилось человеческое лицо. Отблески света из прохода играли на коже, отбеливая ее и придавая сходство с мелом. И золотые крапинки на щеках. В глазах двоилось, троилось, множилось, но крапинки привлекали взгляд, не давая ему блуждать бездумно. А потом взгляд встретился с взглядом. Зеленый, от темноты почти весь черный глаз и повязка, которая ничуть не портит. Пришедший за ним ангел так похож… Точная копия. И Хайне улыбается и протягивает руку. - Ангел… Красивый такой… Ангел, кажется, удивлен. Но он близко и он так манит, и ничто не мешает потянуть его на себя и прижать. Потому что как-то совершенно невыносимо притягивает эта белая кожа, огненные волосы, падающие на лицо, и пробивающийся в полуочнувшееся сознание запах сигарет. А когда лицо оказывается совсем рядом, таким естественным кажется найти губы своими и поймать с них удивленный вздох. - Что ты?.. творишь… - только и успевает произнести рыжий, прежде чем теряет возможность говорить вообще. И просто закрывает глаза, чуть прогнувшись неосознанно, не мешая и не отталкивая. Может, пока, может, совсем... Он пытается что-то сказать, разорвать поцелуй, его ангел, но его губы такие теплые, что отпустить их было бы смерти подобно, хотя Хайне и не знает, что такое смерть, поэтому можно только крепче прижать к себе и, проникая чуть глубже, мягко скользнуть в рот языком. А рука сама собой находит легкий выгиб спины и удобно ложится в него, задирая футболку и проходясь по коже кончиками пальцев. И то ли кислородное голодание, то ли сигаретное опьянение, но кружится голова от такой близости, и кровь бешено стучит в висках. Горьковатый привкус на языке, и хочется ближе, вжаться вплотную, чтоб в одно целое, и чтоб дрожал в руках, теплый, тонкий, ломкий, горько-сладкий и шоколадно-сигаретный. Чтоб дышал рядом и дышал с ним вместе, неведанное прежде желание слышать чьи-то стоны и ловить их, едва сорвавшиеся, губами. И, на секунду оторвавшись, чтобы глотнуть воздуха, вновь вернуться к губам, кусая их, и, услышав случайный сиплый полувыдох-полустон, совсем слететь с катушек, с неизвестно чего, сдерживавшего и прежде-то с трудом, а теперь и вовсе снесенного напрочь жарой, давлением, взбесившимся пульсом и этим вот близким. Ангелом. Которого с рыком тихим опрокинул на спину, навалившись сверху, чтобы целовать, кусать, губами и языком исследовать шею, спускаясь ниже, к плечам, слушать его сбившееся дыхание, покусывать остро выпирающие ключицы. Неосторожно, пожалуй, немного грубо сжимать пальцы на белой коже, где потом скорей всего проступят синяки, но сейчас это тело подрагивает в его руках, как и хотелось, как и должно быть, поэтому можно, наверное. И снова спуститься ниже, совсем уж задрав футболку, и гладить живот и бока, мягко царапая, и пробовать на вкус, нажимая языком. И с каким-то восхищением чувствовать, как подается навстречу, выгибаясь, этот рыжий ангел, такой похожий на его собственного прижизненного еще ангела… Кажется, немного кружится голова, и отказываются приходить в порядок мысли. Бадо с интересом отмечает, что не реагировать совсем у него не выходит, и тело предательски подчиняется белобрысой псине, неизвестно с чего вдруг как с цепи сорвавшейся. И чуть улыбается, глядя на непонимающее выражение лица Хайне, который никак не сообразит, что же с ним такое и что делать дальше. «Как щенок еще, а туда же в кобели…» - думает он насмешливо и тянет напарника к себе, по пути расстегивая ему ширинку и запуская руку под ткань. И двух легких движений ладонью достаточно, чтобы красные глаза почти болезненно закатились и изо рта альбиноса вырвался сдавленный стон. Секунду спустя подрагивающая рука тянется к нему, Хайне понял и запомнил, но рыжий ловит его запястье и отрицательно качает головой. - Спи, песа. Как проснешься, пойдем домой…
После всего они пришли домой. Рыжий молчал. Альбинос верил, что просто видел сон. Странный неправильный сон, в котором ощущения стали слишком острыми из-за недостатка кислорода. И все шло своим чередом. Заказы, перестрелки, мясорубки, бойни, будни. А потом как-то рыжий вернулся из магазина с ромашкой в руке. Задумчиво вертя ее, разглядывал с едва заметной усмешкой, иногда прикрывал глаза и чуть улыбался. Песа косился и молчал, скрепя сердце и скрипя зубами. Бесился и сам не понимал, что его злит. А потом молча ушел, беззвучно стянув куртку с вешалки и мягко притворив за собой дверь. А рыжий скосил глаз, хмыкнул и ткнулся носом в желтую серединку цветка, зажмурившись. Священник прочитал лекцию по поводу неподобающего поведения. Потом махнул рукой и ушел, забрав Нилл с собой. У выхода он улыбнулся понимающе и тихо вздохнул. После нескольких часов бесцельных блужданий Хайне остался один в церкви. Рыжий должен был подойти через десять минут. Тяжелая створка двери сдвинулась с места, впуская разящее за километр облако сигаретного дыма с лохматой фигурой в центре. - Кого убивают? Что за спешка? Что случилось, псина? Хайне покачал головой и жестом пригласил следовать за собой. Рыжий уже более спокойно кивнул и пошел следом, вертя головой по пути. - А священник-то где? И блондиночка… Небось уединились где? Хайне вздохнул и шикнул, на что рыжий только усмехнулся. Они подошли к задней двери и вышли на улицу. Ветер гулял по пустырю за церковью, пуская волны по бело-фиолетовому морю ирисов. Их лепестки подрагивали и чуть слышно шелестели. Бадо выпустил короткий вздох и присвистнул. Потом усмехнулся и побежал собирать букет. Хайне следил за ним краем глаза и время от времени посмеивался. Потом подошел, дернул на себя и обнял, скрещивая руки у рыжего на животе и прижимая. Бадо фыркнул. - Ты чего творишь, придурок? Отпусти. - Хочу… - прошептал Хайне тихо, отводя волосы в сторону, и укусил его за загривок. Рыжий дернулся и зашипел. - Мало ли кто что хочет. Отпусти, псина. - И ты хочешь, - не спрашивая, и так знает. И губы скользят требовательно по коже и не спеша перемещаются вбок и вниз, исследуя и словно вспоминая вкус. А руки прижимают, не выпуская и поддерживая, и беззастенчиво пользуются ситуацией, оказываясь там, где им быть совершенно не положено. И сорванные ирисы рассыпаются под ногами пестрыми брызгами, и от всего этого чуть подкашиваются колени, и взгляд шальной какой-то, но Хайне не видит этого и ладно. Поэтому рыжий только произносит с присвистом: - Не здесь же… Поломаешь все… - он кивает на цветы. И альбинос усмехается и подхватывает его на руки. Скамья немного твердая, но ничего ближе и лучше не нашлось, не на полу же, в конце концов. Бадо вытянулся, заведя руки вверх и чуть выгибаясь. Хайне не двигается, давая привыкнуть, и разглядывает его, нависая сверху и чуть щурясь. На молочной коже пляшут разноцветные солнечные блики, свет падает сквозь витражи и играет на вздымающейся груди, на впалом животе, бесстыдно раздвинутых ногах. Одежда сброшена и забыта, рыжий перед ним как есть, лишь в цветных зайчиках и прозрачном облачке дыма. Тонкая его струйка летит Хайне в лицо, и секунду спустя сигарета летит в никуда, куда подальше, сопровождаемая тихим рыком. Бадо посмеивается. - Ты и дальше курить собирался? - Заткнись и двигайся уже, чего замер, - с натянутой улыбкой цедит рыжий. – собрался, так еби. Хайне фыркнул тихо и надавил, продвигаясь глубже, заставив рыжего тут же прикусить язык и пожалеть о своих случайных словах. Или наоборот… Насухую и немного спешно, но жарко и близко, и оба не в себе уже, взгляды, пересекаясь, искрят, кажется, и плавятся оба, вплавляются друг в друга. Медленно сначала, потом все быстрее, и громче стонут, и сильнее кровь в висках стучит, и прижимаются ближе и плотнее, и пьют дыхание друг друга, и… Оба задыхающиеся, они лежат в обнимку на узкой неудобной церковной скамье. Рыжий смеется придушенно. - С потерей девственности тебя, песа… Тот рычит в ответ немного грозно и добродушно. А потом фыркает и целует просто
Скука - это зло. Скука толкает на поиски развлечений. Карты - это тоже зло. Если играешь на желание и продуваешь. И Бадо в очередной раз думает об этом, с опасением дожидаясь желания напарника, который задумчиво разглядывает его, допивая последние капли вина прямо из горла, что было прошлым желанием рыжего. А теперь фортуна повернулась не самой прекрасной своей стороной: проигрыш и вердикт – стриптиз. Прямо сейчас и на столе. Лениво встав из-за стола, рыжий взбирается на него и начинает медленно расстегивать ремень. Сняв его, вяло крутит в воздухе и бросает на пол. Хайне качает головой. - Что за халява? Танцуй, детка, танцуй. Хочу страсти и секса. Взбешенный, Бадо кидается на альбиноса, схватив за грудки и шипя что-то невнятно-гневное, потом замечает в его глазах опасный блеск и пытается сбежать, но немного запоздало. - Стриптизер из тебя никакой… Тогда перейдем сразу к тому, что бывает после… Зубы впиваются в шею, заставляя вздрогнуть и дернуться назад, причиняя тем самым еще больше боли. Оторваны пуговицы рубашки, она сама летит в неизвестном направлении. Нашаренный на полу ремень крепко связывает руки за спиной, чтобы и не думал даже… Рыжий распластан на полу. Укусы везде, шея, плечи, грудь, живот – все в красных следах, почти переходящих в синяки. И горячее дыхание на коже, от которого дыбом волосы и потряхивает непроизвольно. И почему-то уже стоит, хотя раньше ни грубость, ни мужчины не привлекали. А когда губы обхватывают головку и влажный язык проходится по кругу, совсем уж похуй кто там и что, только дальше, еще, дай кончить, скотина!.. Хайне смотрит на него, насмешливо покачивая головой. - Так быстро захотел? Кто кого обслуживает? Джинсы и белье окончательно сдернуты, ноги рывком раздвинуты, пальцы сначала в рот, дал обслюнявить, потом по одному в задницу, растягивает и посмеивается от того, как сначала от боли, а потом от желания выгибается рыжий, сам разводит ноги и сжимается на пальцах. И разочарованно стонет, когда пальцы вынимает, и вскрикивает, когда Хайне входит резким толчком и замирает на мгновение, а потом ебет его, закусив губу и полуприкрыв глаза, хрипло выдыхая и вбиваясь по самое не хочу. Да какое уж там «не хочу», когда стоит так, что, кажется, дотронься – и взорвется к чертям собачьим. И рыжий скулит: - Руки развяжи… Развяжи, псина, не денусь я никуда… Хайне поднимает его за волосы и кусает губы, чуть усмехаясь. И незаметно одной рукой распускает ремень. А рыжий тут же цепляется за его шею, обхватывает ногами и в себя подталкивает, насаживаясь и сжимаясь. И в ответ кусает вместо поцелуев, и царапает плечи, впившись ногтями, и стонет в голос прямо в губы, и выгибается, и прижимается, и отдается. И вспыхивает, услышав сквозь свои и альбиноса стоны: - Такие… танцы тебе… даются лучше… сучка… И почти готов материть, но нет времени, и воздуха нет, потому что кусает снова, и долбится быстрее, и рукой член накрыл, и дрочит ему, ублюдок. И секунду спустя все взрывается белыми искрами, и горячо течет по животу, и точно так же горячо выплескивается в нем белобрысый выродок, который, несомненно, сдохнет потом, обязательно за это сдохнет, но не сейчас… это уж точно…
Монарху было скучно. Монарху было до ужаса скучно! А когда монарху скучно, он делает что? Развлекается за счет своих подданных. Итак, король Эрст Раммштайнер Священник решил развеять свою тоску злющую – скуку смертную, а потому призвал к себе племянника, принца Хайне, все того же Раммштайнера. И говорит он ему, сверху вниз свесившись из сияния золотого трона: - Привет, племянничек! Как жизнь молодая? Нашел себе какую-нибудь милашку? А мне нашел? Ну не суть, мне найдут люди сведущие… Я вот о чем. Что там у нас на границах творится? Нигде никакой войны нет случайно? Хайне поразмыслил с секунду и покачал головой. - Никаких войн, все спокойно. - Печально… И что, совсем ничего не происходит? – разочарованно вздохнул король. – Совсем никаких проблемок? - Да ничего вроде бы… Ну разве что в деревеньке одной на какого-то там дракона жалуются. - О! – Эрнст просиял. – вот туда ты и поедешь. Значит, дракона завалить, гонорар забрать и вместе с головой драконьей мне привезти. Все понял? - Да, король-дядюшка, - кивнул Хайне, обреченно вздохнув. Но король его мало того что не видел, слепой все ж таки был, так еще и не слушал, потому что именно в этот момент отплевывался. – Ваше величество, что случилось? - Да вот, фигня какая-то в рот залетела, - сказал Эрнст, как раз вытаскивая изо рта волос. – о, длинный-то какой! Он точно принадлежит какой-то красотке! Тогда слушай еще. Помимо всего вышесказанного найди мне владелицу этого волоса. Я возьму ее в жены, - король довольно кивнул. Хайне такого воодушевления не испытал. - А что, если она не окажется такой красивой, как вы себе представили? Или не такой молодой... Или замужем... – Любую вези. На месте разберемся. Вот. На, возьми и чтоб вернулся через три… нет, через две недели. Две максимум! Все, иди. По правилам поклонившись, Хайне развернулся и ушел. Уже через час, собрав все необходимое и не забыв прихватить с собой волос для сравнения, он верхом на коне отправился в терроризируемую драконом деревню. Долго ли, коротко ли, не в курсе, а прибыл принц-альбинос в место назначения. Осмотрелся по сторонам, поспрашивал жителей, но все лишь испуганно улепетывали при упоминании дракона и ничего толком так и не сказали. Наконец, проехав всю деревню насквозь, Хайне оказался у подножия крутой скалы. Вполне логично обнаружив в ней пещеру и рассудив, что если где дракон и есть, то только там, Хайне встал у входа и закричал, вызывая дракона на бой. Со стороны деревни на него пырились десятки любопытных глазок, но он не обращал на это внимания. Наконец в середине пещеры что-то заворочалось, загремело, как будто кто-то получил кастрюлей по голове (а позже выяснилось, что так оно и было), и из скалы выползло нечто, похожее на огромную ящерицу с тремя человеческими головами. Средняя голова с лицом конченного наркомана удивленно уставилась на человечишку, нагло посмевшего помешать ему спать. Человечишка не испугался и не убежал почему-то, чем привлек еще больше нездорового (в обоих смыслах) внимания в своей альбиносьей персоне. Оставшиеся две головы, явно чем-то ушибленные, опасливо поглядывали то на главную, то на Хайне. Наконец главная голова произнесла: - Ну и че ты хочешь? - Я пришел исполнить заказ на твою голову. Эээ, головы, - Хайне показал письменный приказ короля, по которому дракон скользнул безразличным взглядом трех пар глаз. – Короче, сейчас ты умрешь. - Ааа, так ты тоже за девицей приперся? – совершенно нелогично вывел дракон и зевнул. – ну, давай драться, что ли… И пока трехголовый наркоман лениво переваливался с лапы на лапу, Хайне достал странную штуковину, новейшую разработку придворных технарей, которая была только у него по всей стране (да еще и в двух экземплярах!), а именно парабеллум, и вполне спокойно выстрелил в главный драконий лоб. А потом для верности и в оставшиеся два. Дракон постоял недоуменно с несколько секунд и плавно завалился набок, бухнув по очереди каждой из трех своих голов. Однако спокоен принц-племянник был лишь внешне. На самом деле он был невероятно рад, окрыленный надеждой, что «девица», о которой дракон говорил перед смертью, как раз и окажется красоткой, за которой его послал король. Итак, полный радостных ожиданий, Хайне вошел в пещеру и замер, привыкая к полумраку. У стены, как он заметил, приглядевшись, сидела, вооружившаяся огромной кострюлей, прекраснейшая девушка в ореоле золотистых волос и с маленькими нежными крылышками за спиной. Увидев не дракона, а незнакомого человека, девушка одарила его солнечной улыбкой, отбросила кастрюлю куда подальше и подбежала к нему. Хайне разочарованно вздохнул. Блондинка. А волос-то рыжий… Значит, искать дальше. - Как тебя зовут, крылатая? Девушка показала на рот и отрицательно покачала головой. Хайне понял, что она нема. Потом, взяв своего спасителя за руку, она пальцем написала не ладони свое имя. - Нилл, - прочитал принц. – Нилл? Тебя так зовут? А меня Хайне. Ну ладно, рад, что ты в порядке, а теперь топай куда-нибудь, у меня еще дела есть, - И не обращая внимания на вытянувшееся личико девушки, Хайне прихватил валявшийся неподалеку топор и пошел наружу отрезать головы дракону. А перед пещерой уже творилось нечто невообразимое. Народ, обрадовавшийся смерти дракона, столпился у трупа и водил вокруг него хоровод. Хайне выстрелил в воздух, призывая к тишине, и продемонстрировал приказ короля. Люди расступились, пропуская его к дракону. Взмахнув топором, Хайне отрубил крайнюю голову на самой тонкой шее. Потом на шее чуть потолще другую крайнюю голову, а жители тем временем упаковывали башку в сумку. И наконец настал черед последней, главной. Топор погрузился в толстенную шею и увяз. С трудом вытащив его, Хайне с ног до головы забрызгался зловонной черной драконьей кровью. И стало ему не по себе, но продолжил он обезглавливание противного змеюки. И когда голова отвалилась с шеи, охватила принца слабость ужасная. Подломились неверные ноги, закатились предательски глаза, и последнее, что заметил Хайне, прежде чем провалился в забытье, испуганное лицо спасенной им девицы. Три дня и три ночи лежал принц без сознания. Головы вместе с гонораром отправили королю с посыльным вместе с известием о болезни принца. Сначала хотели вообще ничего не отправлять, но потом подумали о короле в гневе и передумали. А король погоревал-погоревал о недуге племянника… потому как невесту-то он ему не успел найти… и успокоился, решив, что выкарабкается, никуда не денется. Так вот. Три дня и три ночи лежал принц без сознания. Златовласая девушка ни на шаг не отходила от него, получая подзатыльники от юноши, лечившего принца, у которого она постоянно путалась под ногами. Наконец принц пришел в себя. - Какой странный сон я видел! Нилл встрепенулась и побежала за лекарем, который уже и так входил в комнату с усмешкой. - Еще бы. Этот же дракон веществами запретными злоупотреблял. Они у него в крови копились-копились, гнили-гнили, а ты весь в крови этой измазался… Вот и нанюхался. Да кто ж на дракона-наркомана без защиты ходит ааа? Хайне поднял взгляд на своего исцелителя и замер, пораженный. Пошарил по карманам, извлекая волос, поднес его к глазам и перевел взгляд на парня, снова на волос и снова на парня. Несомненно, волос принадлежал именно ему. На всякий случай принц поинтересовался: - У тебя случайно сестры нет, а? Рыжий усмехнулся, ничуть не удивленный, и покачал головой. Потом чуть подмигнул. - А что, понравился, ммм? У Хайне задергался глаз. Потом, вздохнув, он закрыл глаза и произнес спокойно. - Собирайся. Мы едем во дворец. Чтобы ты вышел замуж за короля… - на последних словах губы отказывались слушаться, но сказать все-таки нужно было. - А меня Бадо зовут, а тебя? – парень будто не слышал его. – кто ты вообще? - Принц я. Хайне. Слышал, что я сказал? - Угууу, слышал. Уже собираюсь, не видишь что ли? – он и правда достал откуда-то чемодан и складывал в него мешочки с чем-то непонятным. – приятно познакомиться. Хайне кивнул и покосился на мешочки. - Это чего, а? - Это? Табак это, - пожал Бадо плечами, будто кроме табака там ничего и быть не могло. Хайне снова кивнул и промолчал. Раненому, принцу запретили ехать верхом. Поэтому все втроем, а Нилл тоже увязалась во дворец, посмотреть чего там да как, поплыли на корабле. Ну как на корабле… На кораблике. Кроме них там был только капитан. А плыть против течения, долго. Стал рыжий парень странно поглядывать на принца. А принц сморит на него и понять не может, что случилось. А Нилл ходит и зыркает обиженно, потому что уж она-то уже все поняла, а сделать-то ничего не может. Вот ложатся они спать. А кроватей две всего на кораблике. И хочет принц не ложиться, но нельзя ему, еще слаб он от недуга драконьего. А как лечь? С Нилл нельзя, девица она. И с Бадо нельзя, он невеста дядюшки. И их вдвоем нельзя положить, потому как мало ли что рыжему ночью в голову взбредет… Наконец решил принц, что лягут они с Бадо на одной постели, но положит он между ними пистолеты свои, чтобы не было ночью соблазна какого. Так и сделали. А как заснул принц, скинул рыжий пистолеты на пол да развалился на всю кровать. Руки-ноги на принца закинул и спит довольный. На утро шарахнулся Хайне от него что чуть с кровати не свалился. Но долг племяшный соблюден был, ничего не было между ними что осудить можно было бы. И успокоилась совесть альбиносья. И еще одну ночь так же плыли. А Нилл все косится да косится. Но принц не видит, и нет ему повода волноваться. А рыжий смотрит обиженно, но молчит. И вот приплыли они к дворцу. Вошли в палаты королевские. Сказал принц ждать его, а сам пошел короля предупредить, что невесту ему привез. Только на прогулке король был. Возвращается Хайне к спутникам своим, и что вы думаете, он видит? Король тискает Нилл и радостно хихикает! А рыжий рядом стоит и смеется. А девушка уже и не отбивается даже, да и не против кажется. Но не дело так все оставлять, пытается Хайне королю объяснить все. - Дядюшка, вы путаете. Это не ваша невеста. Ваша невеста рядом стоит. Повернулся король к племяннику, а на лице выражение так и говорит: «да ты охуел что ли, парень?» - Племянничек, дитя мое… Так ведь мужчину ты привез. Что ж мне на нем жениться что ли? Мне королеву надо, а не любовника. И что народ скажет? Так что забирай своего лохматого и любитесь сами. А Бадо стоит и кивает. И Нилл уже довольно смотрит. Хайне хмурится, но что слову королевскому противопоставишь? Спрашивает он все-таки. - Ваше величество, так сами ж сказали, что мужчина он. Чего ж мне с ним тогда делать? - А вы дело молодое, вам можно. Так что давайте-ка вы честным пирком да за свадебку, или как там говорится? Короче брысь отсюда, у меня тут любовь, не мешайте окаянные… И убежали король с девицей крылатой по делам королевской важности. А принц с несостоявшимся невестом остались стоять, как стояли… Ненадолго остались, надо сказать… Тоже по делу скрылись. А дела у них секрееетные, нам недоступные. И вообще, вмешательство в частную жизнь карается законом!
нувотжеВернувшись с очередного месива, они по очереди сходили в душ и развалились на диване. Телевизор показывал что-то невнятно-тупое, а за окном сгущались сумерки. Май набирал силу, засыпая все вокруг тополиным пухом и с утра до вечера растапливая мозг удушающей жарой. - Скууучно… - протянул рыжий, зевая. - Все одно и то же, ничего не меняется. Каждый день мы либо догоняем, либо убегаем, либо просто мочим кого-нибудь. Никакой, бля, романтики!.. Хоть бы девка какая влюбилась… Мне же многого не надо, только грудь, талия и задница. И чтоб посимпатичней… Хайне промолчал.
Неделя прошла как всегда. Разве что альбинос стал чуть тише и загадочней. И пропадал время от времени. А потом как-то нашелся на диване с книгой в руках и увлеченным выражением лица. Рыжий пожал плечами и вернулся к созерцанию телевизора.
Мясо шипело на сковороде, испуская манящий аромат и веселое пошкваркивание. Рыжий стоял рядом и следил, чтобы оно не подгорело, время от времени вынимая сигарету и выпуская струю дыма. Хайне дома не было. Вдруг за окном раздался несмелый струнный перебор, а после и голос, не слишком громкий, но хорошо поставленный, вроде бы уже слышанный где-то.
о свет очей моих, прекрасное созданье! жемчужина небесной чистоты! в награду мне, иль может в наказанье, но ты пленила все мои мечты.
Усмехнувшись, Бадо выдохнул дымное колечко и подумал вслух: - Кажись, влюбился кто-то… И как старается парень… На месте его подружки я б дал… Тем временем песня продолжалась.
ты, с кожей, что нежней рассветной розы, ты, страстное желание души. молю, услышь же голиарда слезы и нежностью своей их осуши.
- Красивая, должно быть, крошка… - сигарета подрагивала в губах, чуть скривившихся в одобрительной усмешке. Руки умело орудовали лопаткой, переворачивая мясо, пока Бадо, прикрыв глаз, слушал плавную и чуть тягучую мелодию.
дай окунуться в струи меда-меди, во взгляде изумрудном утопи,
- О! И рыжая, и глаза зеленые, прям как у меня, - Нейлз кивнул довольно. – это кто ж у нас тут поблизости такая? А хотя я и соседей-то в лицо не видел… Ну, если выйдет, посмотрю.
позволь, тебя закатным часом встретив, вина твоей невинности испить и до зари лежать в твоих объятьях, пока нам соловьи любовь поют.
- А вот это уже по делу! Молодец, парень, бери быка за рога, пока горячо. Сейчас она заслушается и на все согласится… - Бадо даже развеселился, представив себе, как неизвестный парень устроит свою личную жизнь, и беря этот способ на заметку. А голос наконец закончил.
отринь же нам мешающее платье, о, Бадо, подари мне ночь свою!..
Струны умолкли. В наступившей почти неожиданно почти-тишине свистели за окном птички. Мясо все так же аппетитно пахло, шипя. А рыжее сумасшествие с дикими криками бежало вниз по лестнице, размахивая инграммами и матеря озабоченного ублюдочного альбиноса, который, сука такая, …
--------------------------------------------------------------------------- Перевод Ю.Б.Корнеева OCR: Максим Бычков ---------------------------------------------------------------------------
I
Я, Франсуа Вийон, школяр, В сем пятьдесят шестом году, Поостудив сердечный жар, И наложив на мысль узду, И зная, что к концу иду, Нашел, что время приглядеться К себе и своему труду, Как учит римлянин Вегеций.
II
Под Рождество, глухой порой Жестокой ледяной зимы, Когда слыхать лишь волчий вой И в дом к теплу вернуться мы Спешим до наступленья тьмы, Избавиться замыслил я От кандалов любви, тюрьмы, Где страждет днесь душа моя.
III
Я не забыл, из-за кого Пришлось мне столько слез пролить, Что нужно милой для того. Чтобы мои терзанья длить, А потому могу молить Богов, к влюбленным благосклонных, Меня, отметив ей, исцелить От мук, мне ею причиненных.
IV
Улыбкою и блеском глаз Она меня в обман ввела, Хоть, как я понял лишь сейчас, Из равнодушья иль со зла Не жаждала и не могла Помочь мне в горестях моих, И должен был бы я тепла Искать в объятиях иных.
V
Меня коварный взгляд ее Пленил надежней, чем оковы, На пытку существо мое Всечасно обрекая снова, Но, видя, сколь со мной сурова Та, без кого мне свет немил, Я бегством от врага такого Спастись в отчаянье решил.
VI
Себя сводить в могилу сам Отнюдь не будучи охоч, В Анжер уйду я, хоть и там Мне свой недуг избыть невмочь: Ну, как и чем тому помочь, Кто телом здрав, но мертв душой? Я -- мученик любви, точь-в-точь Романов рыцарских герой.
VII
Но как разлука ни тяжка, Мне все-таки она в охотку, Понеже нового дружка Приветила моя красотка. Выходит так: я ел селедку, А захотелось пить -- шалишь, Вино вольют другому в глотку. О Господи, мой стон услышь!
VIII
Коль скоро суждено навек Уйти мне в дальние края, А я всего лишь человек, Не из железа плоть моя И бесконечно жизнь ничья Не может длиться на земле, Кому и что оставлю я -- Изложено мной в этом лэ.
IX
Во-первых, пусть моею славой Во имя Троицы Святой Распоряжается по праву Гийом Вийон, приемный мой Отец, который был со мной Добр, нежен и заботлив так, Что он мне ближе, чем родной. Ему же -- мой шатер и стяг.
x
Оставлю сердце я засим Той, кем так злобно прогнан был, В ком к уверениям своим Сочувствия не пробудил, Из-за кого и сам уныл, И горестно мое житье, И дни влачить нет больше сил. Благой Творен, прости ее!
XI
Засим пусть мой двуручный меч Итье Маршан иль Жан Корню Возьмет и носит б│сперечь, Вложив -- на мой манер -- в мотню. Его я в восемь су ценю, Но был он мною сдан в залог, И выкупит его, я мню, Владелец новый в должный срок.
XII
Засим получит Сент-Аман В дар от меня "Коня" и "Мула", Бларю же мною будет дан Мой бриллиант, а также булла, Что право чернецам вернула Грехи мирянам отпускать, Чем лодырей кюре вспугнула: Ну, кто ж охоч доход терять?
XIII
Робер Вале, рассудком слабый Парламентский писец-шалбер, Мои штаны получит, дабы Он выкупил их в "Трюмильер" И отдал Жанне де Мильер, Своей подружке: даме этой, Кого глупей он не в пример, Быть лучше по-мужски одетой.
XIV
Но, сын родителей почтенных, Робер не заслужил, ей-ей, Судьбы болванов откровенных -- Посмешищем быть для людей. Так вот, ему, чтоб дурень сей, Несущий чушь бог весть какую, Стал шкафа все ж чуть-чуть умней, "Искусство памяти" дарю я.
XV
Засим, чтоб чем-то пропитанье Себе снискать мог сей бедняк, Родне даю я приказанье Продать доспех мой и шишак, На деньги ж, добытые так, Пускай наш бумагомарака На Пасху купит не пустяк -- Окошко около Сен-Жака.
XVI
Засим пусть друг мой Жак Кардон Себе возьмет мои наряды. Сверх коих да получит он На корм по высшему разряду Вино бадьями, мед, говяда, Угрей, сыры большого веса И -- слишком все ж толстеть не надо! -- Два разорительных процесса.
XVII
Засим хочу трех псов дебелых Ренье де Монтиньи я дать, А Жан Рагье сто франков целых В подарок мог бы ожидать, Когда бы знал я, где их взять. Нельзя ж у собственных родных В наследстве долю отнимать, Чтоб ублажить друзей своих.
XVIII
Засим пускай синьор Гриньи Владеет башнею Нижон. Шесть псов -- не то что Монтиньи! -- Вдобавок к ней получит он, А тяжущийся с ним Мутон Да попадет в Бисетр к нему И, выпоротый, заточен Надолго будет им в тюрьму.
XIX
Пусть водопой Попен возьмет Метр Жак Рагье, а сверх того С "Сосновой шишкой" перейдет В распоряжение его Преизобилие всего, Чем любит каждый выпивоха Свое потешить естество, Зане пить без закуски плохо.
XX
Засим хочу, чтоб не забыл Про вас, Мотен и Базанье, Вельможа, что назначен был Делами ведать о жулье; А чтоб мой прокурор Фурнье Не унывал, мороз почуя, Пусть щеголяет в том рванье, Которое ему вручу я.
XXI
Засим пусть прасол Жан Труве Себе присвоит невозбранно "Быка с венком на голове", "Корову" и "Руно барана"; Того ж, кто у него, буяна, Сей скот попробует угнать, Повесить должно, как смутьяна, Чтоб не дерзал чужое брать.
XXII
Начальник стражи городской "Шишак" получит, потому Что он рискует головой, Когда ведет дозор во тьму; А тем, кто подчинен ему, Я дам "Фонарь" на Пьер-о-Лэ: Себе ж "Три лилии" возьму, Коль повлекут меня в Шатле.
XXIII
Засим Перне Маршан, кого Зовут Ублюдком де ла Барра, Для пропитанья своего Получит тюк соломы старой, Дабы на нем давал он жару Той, кем за деньги приглашен Попрыгать будет с ней на пару, -- Других ремесл не знает он.
XXIV
Засим пусть Лу и с ним Шоле Во рву изловят городском По утке в предрассветной мгле И стражу обведут потом, Добычу спрятав под плащом, Который им в придачу дам Я к связке дров, мешку с углем, А также к рваным башмакам.
XXV
Засим, день ото дня сильней Трех маленьких сирот жалея, Желаю я душою всей Помочь бедняжкам поскорее. "Где харч им взять? -- спросить
я смею. Чем тело в холода прикрыть? Они, коль я их не пригрею, Не смогут зиму пережить".
XXVI
Нет, Госсуэн, Марсо, Лоран, У вас ни денег, ни родных, Но я готов четвертый блан С доходов вам платить своих, Чтоб, глядя на сирот былых, Которым возрасти помог, Себе я в старости за них Воздать хвалу по праву мог.
XXVII
Засим я степень, что была Сорбонной мне присуждена, Отдам, чтоб от нужды спасла Двух нищих школяров она. В сей акт включить их имена Велела жалость мне, затем Что у бедняг пуста мошна И нечего надеть совсем.
XXVIII
Зовут двух этих горемык Гийом Котен, Тибо Витри. Латынь для них родной язык, Они смиренны и от при Ускальзывают, как угри. Распоряжусь я, чтоб вовек С них в доме у Гийо Гельдри Не брали денег за ночлег.
XXIX
Им также -- "Посох" (проще,
"Клюшка") На улице Сент-Антуана, Сверх этого подарка -- кружка, Чтобы из Сены пить допьяна; А голубкам из тех, что рано В тюрьме повадились гнездиться, Советую я неустанно С женой тюремщика дружиться.
XXX
Засим тот скарб, что мной нажит, Больницам отпишу я разом, Для тех, кто в стужу там дрожит, Всклокоченный, с подбитым глазом, Теряющий от горя разум, Заросший грязной волосней, К тычкам, насмешкам и отказам Приученный с пелен нуждой.
XXXI
Пусть заберет бородобрей Растительность, что удалил С лица и головы моей; Портной -- тряпье, что мне пошил; Сапожник -- рвань, что я носил, Пока не прохудится кожа: Я им, зане хватает сил, Воздать за труд обязан все же.
XXXII
Нищенствующим орденам, А также девкам в дом работный Я столько вкусной пищи дам, Чтоб черноризец кушал плотно, И проповедовал охотно О Страшном Божием суде, И мог на шлюхах беззаботно Учиться верховой езде.
XXXIII
Клюку святого Мавра пусть Жан де ла Гард получит в долю. Он ею -- в том я поручусь -- Тереть горчицу сможет вволю, Но все-таки, зане всех боле Мне козни строить был охоч, Пусть подагрические боли Испытывает день и ночь.
XXXIV
Засим Мерб│фу и Лувье -- Монеты в скорлупе яичной; Смотритель же пруда Гувье, Пьер де Русвиль наш горемычный, Получит также дар отличный -- Ему я отказать готов Те деньги, коими обычно Бросается Принц дураков.
XXXV
Вот так, свое диктуя лэ, Услышал вдруг я, утомленный, Как пробил девять раз во мгле Тяжелый колокол Сорбонны. Столичный люд неугомонный К вечерней он молитве звал, И я душою сокрушенной Его напоминанью внял.
XXXVI
И все ж, хоть трезв я был вполне, Забастовал мой мозг усталый И не дал помолиться мне: То Дама Память отозвала И в ларь забвения убрала И здравый смысл, и разуменье, И виды разные сужденья -- Они ведь все ее вассалы.
XXXVII
Как и способность к подражанью Или событья наперед Предвидящее проницанье, Их помрачение ведет Порой на день, неделю, год К расстройству умственному нас. Об этом, помню, речь идет У Аристотеля не раз.
XXXVIII
Зато фантазия, а с ней И органы мои воспряли, Хоть тот из них, что всех важней, Стал не бодрей, но даже вялей Из-за смятенья и печали, Мне ранее столь непривычных, Сего довольно, чтоб признали Мы общность наших чувств различных.
XXXIX
Когда ж, опомнившись с трудом, Я успокоился чуть-чуть, Мои чернила стали льдом Успел сквозняк свечу задуть, И зря пытался как-нибудь Я начатое дописать -- С устатку мне пришлось уснуть, В одежде рухнув на кровать.
XL
Составлено рукой Вийона Сие в тот год, что назван им. Прославленный, но изможденный Питаньем скудным и дрянным, Все роздал он друзьям своим И тощий, черный, как голик, Ждет ныне с кошельком пустым, Когда придет последний миг. тут пояснения, приложения, другие chefs-d'oeuvres и, собсно, взял
@музыка:
фонтан шумит, фонтан поет какую-то тупую хрень. ааа уже не поет...
Рысь — символизирует остроту зрения, безшумность, таинственность и скрытность. Рысь часто называют дикой кошкой, поэтому у этих тотемов много общего. Рысь — одиночка, и если она оказалась вашим тотемом, вы также предпочитаете уединение. Рысь научит вас оставаться в одиночестве, не чувствуя себя одиноким. Если рысь ваш тотем, то не исключено, что друзья привыкли поверять вам свои секреты, так как рысь умеет очень хорошо их хранить. Действуя под покровом ночи, рысь научит вас использовать жизненную силу для достижения своих целей бесшумно и эффективно. Рысь не любит излишней популярности, поэтому если вы станете говорить с другими о своих отношениях с этим тотемом, его силы по отношению к вам могут иссякнуть. Очень важно научиться, когда, кому и сколько можно рассказывать о своих личных делах. Зоркие глаза рыси научат вас различать то, что другие люди пытаются скрыть, а так же наделят вас способностью, поднеся какой-либо предмет к лицу, улавливать связанные с ним энергии людей и событий. Если рысь стала вашим тотемом, то не исключено, что многим людям станет неуютно рядом с вами. Они поймут, что вы видите то, чего они не желают вам показывать, и слышите то, о чем они старательно умалчивают. Эти способности могут превратить вас как в искусного дипломата, так и в непревзойденного манипулятора. Научитесь доверять своим ощущениям и впечатлениям. Если что-то кажется вам неправильным, не сомневайтесь в своих выводах — даже если они противоречат здравому смыслу. Чтобы пробудить в себе рысью способность распознавать тайное, научитесь медитации и созерцанию, чаще сидите и наблюдайте за происходящим как зритель. Следя за тем, как ведут себя люди и что они говорят.
Тигр — это творец и разрушитель одновременно. Ему также свойственно королевское достоинство, жестокость, сила, власть, мужество и ярость, которая нужна ему как защитнику. У ацтеков тигр символизировал западное заходящее Солнце, скрытые темные силы и силы земли. Он часто свойственен азартным игрокам. У китайцев Бог богатства ездит верхом на тигре, охраняющем сундуки с монетами. Богиня ветра также ездит верхом на тигре. Он страж могил и отпугивает злых духов. У греков тигры могут служить заменой леопардам, влекущим колесницу Диониса (Вакха). В шаманизме тигр олицетворяет сверхчеловеческие силы; это посланец лесных богов, и верхом на нем могут ехать боги, бессмертные или изгоняющие злых духов. Тигр считается одним из сильнейших тотемов, и не каждый человек способен выдержать его напор. Если тигр выбрал вас, или вы выбрали тотем тигра, будьте готовы стать королем в своем собственном замке. Отныне Вы Правитель своей жизни.
Крокодил - Пожиратель, символизирующий необходимость пройти через смерть к новой жизни. Крокодил с открытой пастью означает движение против течения, освобождение от ограничений мира. Иногда крокодил — страж дверей. Обладая способностью жить и на земле, и в воде, он символизирует двойственную природу человека. По Плинию, крокодил и ящерица символизируют молчание, так как считалось, что у них нет языков. Крокодила также отождествляют с плодородием вод. Быть проглоченным крокодилом — значит спуститься в преисподнюю. Крокодил — эмблема Сета в его тифоническом аспекте (жестокость и зло).
Цените покой, безопасность, полное отсутствие тревог и гарантированную свободу от внезапных проблем; потребность в безмятежности столь велика, что вы всегда готовы поступиться многими из своих амбиций и притязаний, лишь ради возможности располагать возможностью прекрасного отдыха и обретения умиротворения с людьми и миром.
Цените красоту и трепетность живого, что делает вас защитником слабых и обделенных; светлая печаль — ваше излюбленное природное состояние на фоне которого даже банальные радости повседневной жизни выглядят ослепительными вспышками праздничных фейерверков.
Люди Бон Бон: Эти люди могут очистить мир от грязи, какой бы она ни была. Они - довольно экзотические личности в тщедушном мире. У них совершенно неординарное мышление, которое не все могут понять и осмыслить. Именно поэтому людям Бон Бон некоторые проступки (а таковые могут быть у всех) сходят с рук. Этих людей стоит любить всем остальным знакам гороскопа вуд.
Поэт видит во сне, как он ранним майским утром, гуляя, выходит за город, чтобы послушать пение соловья и жаворонка, и оказывается перед неприступными стенами, которые окружают таинственный сад. На стенах он видит изображения различных фигур, которые символизируют Ненависть, Измену, Корыстолюбие, Скупость, Зависть, Уныние, Старость, Время, Лицемерие и Бедность. Они преграждают ему дорогу в сад, но Беззаботность, подруга Утехи, впускает его туда через узенькую дверцу.
Войдя в сад, он видит хоровод, который ведет Веселье, а среди танцующих узнает Красоту, Богатство, Щедрость, Великодушие, Любезность и Юность. Он очарован: его окружают прекрасные цветы и деревья, сказочные птицы оглашают сад любви сладкозвучным пением, всюду царит радость и беззаботное веселье. Гуляя по саду, он приходит к источнику Нарцисса, в котором видит зеркальное отражение всего сада и прекрасные розы. Остановившись перед нераспустившейся розой, он погружается в созерцание. В это время Амур, вооруженный луком и стрелами, который все это время следовал за юношей, куда бы тот ни шел, ранит его пятью стрелами, имена которых - Красота, Простота, Любезность, Радушие и Миловидность.
Пронзенный стрелами Амура, юноша, пылая нежной страстью, объявляет себя вассалом Любви. Амур поучает его, как он должен себя вести, чтобы добиться расположения любимой: ему необходимо отречься от всего низменного, всецело предаться служению даме сердца, выказывать верность и щедрость, а также следить за своей внешностью и манерами. Затем Амур отмыкает своим ключом сердце юноши и знакомит его с посланцами любви: бедами и благами. Блага любви - это Надежда, Сладостная Мысль, Сладкоречие, Сладостный Взор.
Ободренный Благосклонным Приемом, влюбленный приближается к Розе, но он слишком пылок, и его необдуманное поведение приводит к тому, что появляются стражи Розы: Сопротивление, Страх и Стыд, которые преграждают ему путь. Ослепленный страстью, юноша упрямо пытается добиться взаимности любимой, не слушаясь советов Разума, который, наблюдая за ним со своей высокой башни, призывает к умеренности и воздержанности. Друг подсказывает влюбленному, как утихомирить стражей, а Амур посылает ему на помощь Великодушие и Жалость. Но когда стражи умиротворены и Сопротивление наконец сломлено, на пути юноши встает Целомудренность. Тогда в дело вмешивается Венера, и благодаря ее содействию влюбленному удается поцеловать Розу. Это вызывает гнев стражей: Злоязычие призывает Ревность, они пробуждают Сопротивление и возводят вокруг Розы неприступный замок, в стены которого заключают Благосклонный Прием. Юноша сетует на непостоянство Амура и Фортуны и оплакивает свою горькую участь.
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
Слово берет Разум: он осуждает пылкого юношу за то, что тот поддался любовной страсти, предостерегает его от лживости и коварства женщин. Лишь по причине своей юности и неопытности влюбленному прощается его легкомысленное поведение. Разум объясняет ему, что любовь по самой своей природе служит цели сохранения и воспроизведения человеческого рода, а сопутствующие ей чувственные радости не должны становиться самоцелью. Однако в этом падшем мире, подверженном порокам и страстям, не сама любовь, а лишь любовные наслаждения привлекают к себе большинство мужчин и женщин. Необходимо стремиться к наивысшей любви, а это - любовь к ближнему.
Влюбленный разочарован речами Разума и не внемлет его советам. Он обращается за помощью к Богатству и просит его освободить из заточения Благосклонный Прием. Но Богатство с негодованием отказывается, ибо Благосклонный Прием никогда не уделял ему внимания.
Тогда Любовь сама решает взять приступом стены замка. Среди ее приближенных присутствуют Скрытность и Притворство, которые пользуются при дворе Любви большим влиянием. Притворство рассказывает Любви о том, как можно добиться цели, действуя лишь обманом и лестью. Друг также убеждает юношу в том, что Скрытность и Притворство - наилучшие союзницы Любви, и он соглашается с ним.
Тем временем Амур собирает войско, чтобы взять штурмом замок. Желая заручиться поддержкой своей матери, Венеры, он посылает к ней Великодушие и Сладостный Взор. В воздушной колеснице, запряженной стаей голубок, Венера спешит на помощь. Она возмущена тем, что Целомудренность препятствует сближению юноши с Розой, и обещает, что отныне не потерпит, чтобы женщины столь ревностно хранили целомудрие.
Под предводительством Притворства войско Амура захватывает замок: Злоязычие побеждено, Благосклонный Прием освобожден из плена. Но когда влюбленный собирается сорвать Розу, вновь ему препятствуют Сопротивление, Стыд и Страх.
Все это время Природа в неустанных заботах о сохранении жизни трудится в своей кузнице. В исповеди перед Гением Природа говорит о том, что все в этом мире подчинено ее законам. Только люди в погоне за преходящими плотскими радостями зачастую пренебрегают одной из ее важнейших заповедей: плодитесь и размножайтесь. Гений отправляется к войску Любви и передает всем жалобы Природы. Амур облачает Гения в священнические одежды, вручает ему перстень, посох и митру, а Венера дает ему зажженную свечу. Все войско, перед тем как идти на штурм, посылает проклятия Целомудренности. Наконец наступает час битвы: Гений бросает зажженную свечу на крепостную стену, Венера бросает на нее свой факел. Стыд и Страх побеждены и обращаются в бегство. Благосклонный Прием позволяет юноше приблизиться к прекрасной Розе, он срывает ее и - просыпается.
если серьезноСреди всех кельтских праздников, ведущих свою историю из глубины столетий, есть два величайших. Это Самайн - начало зимы и Белтайн - начало лета. Они оба указывают на торжество света над темнотой, положительного над негативным и жизни над смертью. Эти праздники особо почитались всеми кельтами, но не было между ними согласия, какой праздник главнее. Так и дошли они до наших дней равновеликими. Белтайн - половина пути между Весенним Равноденствием и Летним Солнцестоянием, возвещал приход лета и должен был умиротворить богов, чтобы они сохранили хорошую погоду и хороший урожай. Наряду с Самайном - это день, когда двери "Другого Мира" открывались и что-нибудь могло случиться. Счастливое истечение ночи под утро отмечали вином и орехами. До конца XIX века это был один из важнейших праздников. Название праздника Белтайн переводится с кельтского как "огонь бога света - Бела (Белинуса)" или просто "яркий огонь". По кельтскому календарю праздник начинается на закате предыдущего дня 30 апреля, когда друиды (кельтские священники, обладающие колоссальной властью) на вершинах окрестных холмов разжигали огромные святые костры, сложенные особым образом из сучьев священных дубов, чтобы прогнать прочь зло и болезни. Между двумя огнями прогоняли домашних животных, чтобы защитить и очистить их. Святой Патрик называл эти костры частью своей христианской миссии. В этот день все кельты тушили свои домашние очаги, чтобы принести в них частички огня из священных костров, символизировавших солнце, что означало свежее начало для людей. Также устраивались народные гуляния, турниры стрельбы из лука и танцы с мечами. Считалось что если под утро девица умоет свое личико в майской росе, она целый год будет хранить ее юную красоту. В этот день молодые люди ходили в лес и собирали цветы. После они разгуливали по улицам с песней и стучались в двери домов, где их одаривали пивом или сливками, потому что считалось плохим знаком допустить цветок в этот день в дом. Еще в этот день прыгали через костры для удачи и очищения. Во время Белтайна сооружались майские шесты, как часть полюса погруженного в пределы матери-Земли. Это были очень высокие шесты - олицетворение мужского начала. По традиции они делались из березовых стволов, очищенных от веток. К верхушкам привязывались цветные ленты и люди танцевали вокруг него, держась за них. Как только шест плотно заворачивался в покров лент, движение начиналось в противоположную сторону. Это представляет перемещение энергии между Землей и Небом, которая заставляет расти все сущее. Обычно этот день был самым благоприятным для совершения брака. Белтайн - время духовного роста и физического совершенства, а также баланса естественных и сверхестественных сил. Так как Белтайн считался праздником наивысшей человеческой сексуальности и плодородия, то во время его заключались так называемые greenwоod браки, которые были запрещены и преследовались с 1644 года. После этого "браки зеленого леса" заменила христианская форм В мифологии с Белтайном - Майским Днем связано множество значительных событий. Первый житель Ирландии Партолан ступил на ее землю именно в Майский День и Сыны Миля - прародители современных ирландцев захватили ее, победив племена богини Дану (Tuatha De Danann) как раз на 1 Мая. Эта дата долгое время считалась точкой мощности Зодиака и символизировалась быком - священным животным для ирландцев. Но следует помнить одну вещь, что старый языческий Белтайн из-за смещения орбиты планеты сегодня лежит где-то во временном промежутке между 1 и 5 мая.
то, что поинтереснейБельтайн означает Огни Бела и является одним из основных праздников Огня 1 мая
Бельтайн - один из самых пышных языческих праздников, пришедшийся на 30 апреля - 1 мая. Бельтайн в Англии был известен как Майский день. И майский шест в этот день, явный фаллический символ, занимал центральное место в английских сельских праздниках.
В этот день выбирали Королеву Мая. Люди собирали цветы и зеленые ветки для того, чтобы украсить сам шест, свои жилища и себя. В викканской традиции подчеркивается, что цветы символизируют Богиню, шест - Бога. Бельтайн отмечает возвращение жизни, страсти и надежды на совершенство. В этот день люди празднуют плодородие земли и людей. Потому налицо молодежные гулянки и веселья, после которых июньские свадьбы были и остаются самым обычным делом.
В оригинале Бельтайн означает Огни Бела и является одним из основных праздников Огня (Fire festivals). Этот день знаменует переход от холодных к теплым месяцам года. Что до имени, то Бел - это обозначение и имя бога, владыки, в аккадской и западно-семитской мифологии.
Обычай выбирать Королеву Мая в этот день также любопытен. Она была единственной, кто могла носить зеленую одежду в этот день как бы в честь дружбы людей с феями и эльфами. А среди юношей выбирали Майского короля, который надевал зеленые доспехи и возглавлял битву против зимы.
Так как Бельтайн - это праздник Любви, то в этот день принято высказывать свои симпатии и заниматься любовью. Бельтайн и последующие дни и ночи - это время любовных игр и внебрачных связей. По обычаю большие группы молодежи обоего пола уходили ночью в лес и проводили всю ночь за играми, возвращаясь на утро с ворохом цветов и веток березы (символ любви). Желающие могли заключить между собой брак, который по законам будет длиться всего одно лето.
Далекий от реалий общества, как солнце от Земли, тем не менее он умеет быть и интересным собеседником и прекрасным, заинтересованным слушателем.
Ему комфортно в обществе людей, но лишь с условием, что его вырвали ненадолго из тепличных условий и через пару часиков он снова сможет вернуться в свою «берлогу» и предаться любимым занятиям в одиночку. Словно яркое солнце, он и светит, и греет, но в больших количествах может быть «опасен для здоровья».
Как правило, ему всегда рады. У него отменное чувство юмора и приятные манеры, но самое главное, он «раскрывается» только в обществе избранных людей, которых тщательно выбирает для общения. Поэтому люди на подсознательном уровне ощущают, что им оказана честь и элитарное отношение, что не может не льстить самолюбию.
Он не навязывает никому собственные взгляды на жизнь, но окружающие невольно перенимают его ценности и моральные принципы, так как ощущают в нем мудрость и житейскую смекалку.
Весьма положительный персонаж, которому лишь нужно позволять временами отсутствовать в своём мирке гениальных идей и широких возможностей.
Тест завершен, что же мы выяснили? Ты – Истинный мизантроп
Ты с легкостью подтвердил своё звание настоящего человеконенавистника. Для тебя мизантропия – это всего лишь жизненная философия, ты не ударяешь в крайности, просто относишься к людям, как они того и заслуживают.
Суперид-типы способны гибко подстраиваться под окружение, вносить незаметные для постороннего глаза изменения в обстановку, создавая атмосферу ненавязчивого общения и уюта. Суперид-типы сосредоточены на погружении в свой внутренний мир, который служит для них источником фантазии, вдохновения и творчества. Внутренний мир этих людей хрупок и подвижен. Они тонко реагируют на малейшие изменения в окружающей обстановке. Зная чувствительность своей натуры, Суперид-типы много времени проводят наедине, философствуют, думают о себе, о своих потребностях, стараются оградить себя от разрушительного влияния внешнего мира. Обладают умением вовремя затаиться и успешно пережить бурю. В поиске выхода из критической ситуации они полагаются на свое субъективное восприятие, которое служит им компасом. Суперид-типы обладают развитым воображением, могут представить не только то, что было, но и то, что будет, и то, чего никогда не было и не будет. Эти люди проявляют особый интерес к миру животных, любят наблюдать за изменениями в природе, неслучайно их увлечения так или иначе связаны с пребыванием на природе.
– выход за пределы настоящего времени, отрешенность от реальности и направленность на изменения во времени
Примеры музыки этого типа: Бетховен («Лунная соната», “ Symphony No.3 E-flat major, Op.55 «Eroica»); Claude Debussy (“ La Mer — Second Movement”), Моцарт («Реквием»)
Засыпай. Спи же, все хорошо. Это не бегство от реальности. Это другой взгляд на нее.
Излюбленные крайности. Или все хорошо, или плохо. А нормально это когда совершенно никак. Чудеса бывают, но такие чудеса, ваши чудеса, только взгляд сквозь красивые очки. Не все так чудесно, это лишь недостаток понимания. Но это вовсе не значит, что все плохо. Никто не говорил такого. Просто все немного не так, как кажется. Жаль, что это именно так. Правда.
Последние издыхания. Закрыть глаза и представить полет. Специально не чувствовать земли под ногами… Её ведь нет. Нет… Не открывать глаза, ждать, выжидать… А вдруг еще не пора? Когда снова увидишь мир то это будет уже небо. Первая попытка. Но ты все еще не летишь. Вторая. Поверить еще сильнее. Тоже неудачно. Сделать еще много попыток и не отчаяться. Прекрасно.
Ничего не докажешь, всё все равно возможно. Ты не веришь? Почему? У меня легко получается верить, я даже не стараюсь. Оно само. Вот так
Закрывай глаза. Тебе приснится то, чего ты хочешь. Не нужно ни о чем думать, просто живи, запоминай каждый день. Потом будет что вспомнить, можно будет опять улыбнуться.
Время льется сквозь пальцы, словно вода, по капельке падает в океан вечности. У самых ног разбиваются мелкие волны, океан спокоен, он равномерно дышит, соблюдая какой-то свой такт.
Сколько часов? А в ответ точное время.
Здесь и сейчас? Уже в этот миг.
Настоящее нескончаемо, бесконечно, реально и материально. А все бродят во времени, им не принадлежащем в поисках чего-то столь важного, осталось только вспомнить чего.
Сегодня — вот самый ценный атрибут времени, наинужнейшее и самое главное полностью в нашем распоряжении. Сегодня можно действовать, совершать. Сегодня можно планировать, что будет завтра. Сегодня можно вершить свою судьбу. Сегодня нет понятия ждать, есть только приближать то, что должно свершиться. Сегодня...
Умеешь применять знания на деле, умеешь понимать, что и почему, уверен в себе, правилен, усерден. Если хочешь перемен в будущем, стаешь этими переменами в настоящем.
Сегодня нужно успевать за временем, ловить каждую секунду, словно снежинку на лету.
— И что было, то было. Незачем заморачиваться, грустить. Если на самом деле волнует — действуй, изменяй. Не ной.